Когда дорога начала спускаться к городу, Савва сделал привал. Он причесался, застегнул пропитанную потом рубаху и, достав из сумки оборванный лоскут, нацепил его на шею. Раньше это был классный галстук со розовым слоном, приносившим деньги. 

Теперь слон, как и галстук, потемнел и покрылся пятнами. Но не забыл о своем предназначении — у Саввы еще оставалась золотая монета весом 21 грамм.

Старинный городок между холмами был славен в мире искусства. Когда-то знаменитый трагик Поссарт продекламировал со сцены Оперного театра латинскую азбуку и заставил плакать зрительный зал. 

Холм слева назывался в честь Пречистой Девы. Забравшийся на него мог вспомнить свои прошлые жизни. А на правом холме, прозванном Безумным Шляпником, — узнать о будущих.

— Остановись, путник! — преградил ему дорогу рослый стражник. — Зачем ты явился?

— Я нищий Савва Петрик. Перекушу, передохну, ознакомлюсь с достопримечательностями и пойду своей дорогой.

— А на что ты собрался перекусить? — насупился стражник.

— Как на что? Попрошу подаяния и пообедаю в греческой закусочной.

Стражник захохотал так, что задребезжали створки крепостных ворот.

— Наши горожане настолько скупы и бессердечны, что ты не получишь ни гроша!

Тогда Савва, оглянувшись по сторонам, достал из кармана золотую монету:

— А этого талера хватит на обед, авто напрокат и президентский сьют? 

— Сомневаюсь, — не впечатлился охранник, — в городе такого добра навалом. Даже пенсионеры бренчат золотом.

Савва остолбенел. Казалось, даже слон на галстуке налился багровой краской от негодования.

— Надежнее все-таки попрошайничать. Проси на реставрацию Оперного театра. У него уже крыша провалилась.

— Спасибо.

— А еще не поленись забраться на Безумного Шляпника. Горожане его обожают.

Отворяя ворота, он нерешительно добавил:

— Только, боюсь, останешься голодным. Дам тебе под залог золота пять медяков. Когда соберешься к отъезду, вернешь что осталось и получишь назад свою безделушку.

Так Савва и поступил, хотя и поразился до глубины души. В подобных местах стоило показать золотую монету, как тебя удостаивал аудиенции сам комендант. И как почетного странника сопровождали в лучший ресторан. Однажды даже случился небольшой конный парад, а в другой раз — шикарное варьете. А тут…

Как и говорил стражник, золото водилось у каждого прохожего: подбрасывал сверкающую монетку офисный клерк, дородный господин носил монету вместо карманных часов, а монашке она заменила крест. На глазах Саввы гламурная мадам попросила таксиста разменять золотой. Тот так рассердился, что стал непрерывно сигналить и умчался без оплаты.

Петрик устроился на ближайшей паперти и, сняв галстук, положил у ног потрепанную бейсболку. Целый час он рассказывал проходящей публике о своем раннем одряхлении, плохом генофонде из-за воздействия радиации, несчастном отце, свихнувшемся на сексуальной почве… Даже старичок-попрошайка, работавший рядом, так растрогался, что бросил Савве в бейсболку золотую монетку. Зато проходящую толпу его страдания никак не заинтересовали.

— С утра прошу милостыню на Оперный театр. Лишь какой-то сосунок бросил монету. И опять золотую. Что на нее купишь?! — прошамкал старик. Савве стало стыдно, и он незаметно подбросил золотую монету назад, в шляпу оборванца. И добавил от себя медный грош.

Заприметив медяшку, старик прыгнул на нее как тигр и заторопился по делам.

— В театр? — спросил с теплотой Савва.

— В смирительный дом, — отмахнулся старик, — заключенных никто не кормит бесплатно.

«Странный город, — раздумывал Савва, развалившись на мягких пуфах в греческой закусочной. За пару медяков его накормили до отвала. — Особенно нелепая денежная система».

После обеда нищий отправился осматривать здания страховых контор и банков. Оперному театру действительно требовался ремонт — на крыше росла березка, а строительные леса вокруг фасада так обветшали, что обещали на днях рухнуть.

Неожиданно пенсионер в банном халате и шлепанцах вцепился ему в плечи:

— Помоги спасти мою жену, чужеземец! Только у тебя, говорят, есть медная монета.

Образовалась толпа, и каждый старался крикнуть:

— Да! У него — есть!

И Савву поволокли в переулок к доходному дому. 

Перед тем, как провести к больной, Савву поставили на колени перед местным проповедником:

— Мы все, горожане, продали души на холме Безумного Шляпника. Нам платили грамм золота за каждый грамм души.

— Все, как один! — подтвердила толпа.

— А сколько весит душа? — поинтересовался нищий.

— В среднем 21 грамм… Мы все променяли на золото! Только ты можешь спасти его больную жену.

— А как, интересно знать? — и Савва покосился на мужа в банном халате.

— Положишь на лоб больной старухи медную монету. Иди, сын наш!

Когда Савва положил на лоб страдалицы свой медяк, головная боль стала проходить на глазах. И женщина благодарно улыбнулась нищему.

А Савва заторопился вон из города, опасаясь других незапланированных трат.

На воротах стражник, как и обещал, вернул ему золотую монету в обмен на оставшуюся медную.

— Холмы осмотришь перед отъездом?

— Да, вот тот, с золотыми цветами — Пречистой Девы.